|
It fell about the Martinmas,
When the wind blew shrill and cauld,
Said Edom o' Gordon to his men,
"We maun draw to a hauld.
"And what a hauld sall we draw to,
My merry men and me?
We will gae to the house o' the Rodes,
To see that fair ladye."
The lady stood on her castle wa',
Beheld baith dale and down;
There she was 'ware of a host of men
Cam' riding towards the town.
She ween'd it had been her lovely lord,
As he cam riding hame;
It was the traitor, Edom o' Gordon,
Wha reck'd пае sin nor shame.
She had пае sooner buskit hersell,
And putten on her gown,
But Edom o' Gordon an' his men
Were round about the town.
They had пае sooner supper set,
Nae sooner said the grace,
But Edom o' Gordon an' his men
Were lighted about the place.
"Come doun to me, ye lady gay,
Come doun, come doun to me;
This night sall ye lig within mine arms,
To-morrow my bride sall be."-
"I winna come down, ye fals Gordon,
I winna come down to thee;
I winna forsake my ain dear lord,
That is sae far frae me."-
"Gie owre your house, ye lady fair,
Gie owre your house to me;
Or I sall brenn yoursel therein,
But and your babies three."-
"I winna gie owre, ye fals Gordon,
To nае sic traitor as yee:
And if ye brenn my ain dear babes,
My lord sall mak ye dree.
"Now reach my pistol, Glaud, my man,
And charge ye weel my gun;
For, but an I pierce that bluidy butcher,
My babes, we been undone!"
She stood upon her castle wa',
And let twa bullets flee:
She miss'd that bluidy butcher's heart,
And only razed his knee.
"Set fire to the house!" quo' fals Gordon,
All wud wi' dule and ire:
"Fals lady, ye sall rue this deid
As ye brenn in the fire!"-
"And e'en wae worth ye, Jock, my man!
I paid ye weel your hire;
Why pu' ye out the grund-wa' stane,
To me lets in the fire?"-
"Ye paid me weel my hire, ladye,
Ye paid me weel my fee:
But now I'm Edom o' Gordon's man,
Maun either do or dee."
О then bespake her little son,
Sat on the nurse's knee:
Says, "Mither dear, gie owre this house,
For the reek it smithers me."-
"I wad gie a' my gowd, my bairn,
Sae wad I a' my fee,
For ae blast o' the western wind,
To blaw the reek frae thee."
О then bespake her dochter dear-
She was baith jimp and sma':
"O row me in a pair o' sheets,
And tow me owre the wa'!"
They row'd her in a pair o' sheets,
And tow'd her owre the wa';
But on the point o' Gordon's spear
She gat a deadly fa'.
O bonnie, bonnie was her mouth,
And cherry were her cheiks,
And clear, clear was her yellow hair,
Whereon the red blood dreips.
Then wi' his spear he turn'd her owre;
O gin her face was wane!
He said, "Ye are the first that e'er
I wish'd alive again."
He turn'd her owre and owre again;
O gin her skin was white!
"I might hae spared that bonnie face
To hae been some man's delight.
"Busk and boun, my merry men a',
For ill dooms I do guess;
I canna look in that bonnie face
As it lies on the grass."-
"Wha looks to freits, my master dear,
It's freits will follow them;
Let it ne'er be said that Edom o' Gordon
Was daunted by a dame."
But when the lady saw the fire
Come flaming owre her head,
She wept, and kiss'd her children twain,
Says, "Bairns, we been but dead."
The Gordon then his bugle blew,
And said, "Awa', awa'!
This house o' the Rodes is a' in a flame;
I hauld it time to ga'."
And this way lookit her ain dear lord,
As he cam owre the lea;
He saw his castle a' in a lowe,
As far as he could see.
"Put on, put on, my wighty men,
Sae fast as ye can drie!
For he that's hindmost o' the thrang
Sall ne'er get good o' me."
Then some they rade, and some they ran,
Out-owre the grass and bent;
But ere the foremost could win up,
Baith lady and babes were brent.
And after the Gordon he is gane,
Sae fast as he might drie;
And soon i' the Gordon's foul heart's blude
He 's wroken his dear ladye.
|
Дул ветер в канун Мартынова дня,
И холод был суров.
Эдом О'Гордон, садясь на коня,
Сказал: "Поищем кров.
Того гляди, придет зима,
Пора и на постой.
А в замке Родсов хозяйка сама
Славится красотой".
Леди смотрела с высокой стены,
И различил ее взгляд,
Что дальним лугом, еле видны,
Всадники к замку спешат.
Думала леди, что час пришел,
Вернулся ее супруг,
Но Эдом О'Гордон, жесток и зол,
К замку скакал через луг.
Леди сняла домашний наряд,
Лучший надела взамен,
А людям О'Гордона черт не брат,
Они гарцуют у стен.
В замке молятся перед едой,
Ужинать сел народ,
А люди О'Гордона толпой
Спешились у ворот.
"Леди, ко мне в объятья сойди,
Не то накличешь беду.
Тебя до утра я прижму к груди,
А утром в храм отведу".
"Напрасно, О'Гордон, ждешь под стеной,
Меня не дождешься вовек.
Я лорду останусь верной женой,
Пусть одинок мой ночлег".
"Эй, прикажи отодвинуть засов!
Делай, как я велю,
Или тебя и твоих щенков
Вместе с замком спалю!"
"Смешны твои угрозы мне,
Их бояться - позор и стыд.
А если погибнем мы в огне,
Лорд за нас отомстит.
Подай пистолеты, Глод, мой слуга,
И заряди ружье.
Пришла пора спасать от врага
Дом и счастье мое".
Леди стреляла, прищурив глаз,
В сердце врагу своему
И, хоть О'Гордона случай спас,
Колено разбила ему.
"Огня! Хорошего огня!
Чтобы достал до крыш!
За то, что ранила меня,
Ты, леди, живьем сгоришь!"
"Джок, мой слуга, ты сытно жил,
Не всякий так живет.
Зачем же камень ты отвалил,
Огню открыл проход?"
"Хоть сытно, леди, я жил у вас,
О'Гордону нынче служу,
И если его не исполню приказ,
То голову сложу".
Маленький сын окликнул мать
С нянькиных колен:
"Душно, мама, нечем дышать.
Давай сдадимся в плен!"
"Мой бедный сын, не надо слез.
Я все бы отдала,
Чтоб западный ветер пламя отнес
И сгинула дымная мгла".
Тогда сказала старшая дочь:
"Мне рано гибнуть в огне,
И я убегу из замка прочь,
Спущусь на простыне".
Там, где пониже была стена,
Слуги спускали ее,
Но прямо к О'Гордону она
Попала на копье.
Ах, рот ее нежен, нежен был,
Как вишня, цвет ее щек,
А светлые волосы омочил
Кровавый ручеек.
Румянец тихо исчезал,
Она побелела, как мел.
"Губил я многих, - О'Гордон сказал, -
А эту пожалел".
Он юное тело раз и другой
Перевернул копьем.
"Она могла бы остаться живой
И быть с мужчиной вдвоем.
В ее лицо мне не взглянуть,
А это скверный знак.
Пора нам собираться в путь,
Довольно пожаров и драк".
"Хозяин, надо страх превозмочь,
Не то он придет опять.
Пусть люди не скажут, что Родса дочь
Тебя могла испугать".
Все выше поднимался дым,
А жаркий огонь не гас,
И леди сказала детям своим:
"Настал наш смертный час".
О'Гордон, сидя на коне,
Трубил в охотничий рог:
"За мной, мои люди! Замок в огне,
Пора и нам наутек!"
Тут выехал лорд на гребень холма,
И с болью увидел он,
Что дым стоит, как ночная тьма,
И замок подожжен.
Кто резво бежал, кто мчался верхом
На серых и вороных,
Но в замке, залитом огнем,
Уже не нашлось живых.
Лорд вихрем мчался через луга,
Страшен лицом он был,
И черной кровью из сердца врага
Он горе свое омыл.
|
